Вновь на грани. Армения и Азербайджан в игре больших держав

Новые боестолкновения, неожиданно начавшиеся на азербайджано-армянской границе в ночь на 13 сентября, причем за пару дней до важнейшего саммита ШОС в Узбекистане, стали самыми кровопролитными с момента окончания последней войны между этими странами осенью 2020 года. Баку и Ереван, как и всегда в прежние годы, обвинили в провокациях и начале боевых действий друг друга. Произошло ли это спонтанно, намеренно или очередное обострение старого конфликта следует рассматривать как одну из фаз большого противостояния в регионе других крупных держав? И какие интересы преследуют эти державы, с учетом радикально изменившейся после российского вторжения в Украину общей мировой обстановки?

В ночь с 12 на 13 мая вооруженные силы Азербайджана, как сообщила Армения, начали интенсивный артиллерийский обстрел городов Горис, Джермук и нескольких других селений, которые находятся на территории непосредственно Армении, а не в Нагорном Карабахе. Баку в свою очередь заявил, что обстрел был ответом на провокации и диверсии со стороны Еревана. Азербайджанские власти утверждают, что армянские военные в ночное время заминировали пути снабжения азербайджанской армии и обстреляли несколько позиций, из-за чего погибли люди и пострадала военная инфраструктура.

С армянской стороны, по предварительным данным, есть как минимум 49 погибших, а также раненые, в том числе трое среди мирного населения. Азербайджан сообщил о 50 убитых со своей стороны. Это самые большие единовременные потери с обеих сторон со времени шедшей 44 дня "Второй карабахской войны", закончившейся 10 ноября 2020 года, которую тогда Ереван полностью проиграл.

После того как президент Азербайджана Ильхам Алиев и премьер-министр Армении Никол Пашинян при прямом посредничестве российского президента Владимира Путина подписали соглашение о прекращении боевых действий в Нагорном Карабахе, Москва превратилась в главного официального миротворца и гаранта безопасности в зоне армяно-азербайджанского конфликта, где до сих пор остается российский миротворческий контингент. В конце прошлого августа именно российские миротворцы наконец передали Баку обещанный контроль над шестикилометровым Лачинским коридором – стратегическим участком важнейшей для Еревана дороги, соединяющей собственно территорию Армении и Нагорный Карабах.

Соглашение 10 ноября 2020 года, вызвавшее масштабные протесты оппозиции в Ереване, подтвердило достигнутые Баку военные успехи: Азербайджан вернул себе часть территорий бывшей Нагорно-Карабахской автономной области, а также окружающие районы, занятые армянскими вооруженными формированиями в начале 1990-х годов. Однако летом этого года азербайджанские власти несколько раз заявляли, что Армения не соблюдает ряд подписанных договоренностей, в первую очередь подчеркнув, что армянские отряды не полностью выведены с территории Карабаха. Самопровозглашённая Нагорно-Карабахская республика при этом не признана ни одним государством мира, включая и саму Армению.

В Ереване в ночь на 14 сентября у здания парламента собралась большая толпа, требовавшая отставки Никола Пашиняна из-за очередной гибели армянских солдат. На следующий день акции протеста в центре армянской столицы продолжились.

Насколько вероятным выглядит сценарий, о котором сейчас говорят в Ереване: что Баку, воспользовавшись тем, что внимание всего мира привлечено к российскому вторжению в Украину, агрессивно старается добиться новых военно-политических побед? Пока Кремль терпит в Украине одну неудачу за другой, и у российских миротворцев в зоне армяно-азербайджанского конфликта, ряды которых поредели, так как часть их давно перебросили в Донбасс, явно нет прежних возможностей остановить новую возможную эскалацию.

Как напоминает политолог Аркадий Дубнов, в Баку недовольны тихим сопротивлением, которое Ереван демонстрирует на переговорах по заключению мирного договора между Арменией и Азербайджаном. На состоявшейся в Брюсселе 31 августа трехсторонней встрече Ильхама Алиева, Никола Пашиняна и председателя Европейского совета Шарля Мишеля была достигнута договоренность о предметных переговорах между главами МИД двух стран на сей счет, но не более того, и в целом наблюдатели оценили их беседу как неудачную:

"Ильхам Алиев решил не ждать и прибегнуть к испытанному методу напомнить о своём, громко выстрелив из заряженного ружья. Момент выбран точно: через два дня в Самарканде состоится саммит ШОС, в котором примут участие не только сами "шанхайцы", но и многочисленные гости, всего главы 15 государств. В том числе президенты Армении и Азербайджана, а также Турции и Ирана.

Лидерам ШОС, Путину и Си Цзиньпину, сегодня особенно важно показать, что они способны помирить всех со всеми, одновременно выстраивая бастион "единого Востока", противостоящего "коллективному Западу". Какое место тут отведено Украине, где продолжается СВО, начатая одним из отцов-основателей ШОС, ещё не решили… Но, так или иначе, повестка дня в Самарканде теперь будет насильно изменена, тем более что среди участников саммита большинство "болеет" за Азербайджан. Это главный козырь Алиева, который он очень вовремя вбрасывает на стол. Москве же здесь отводится роль пассивного миротворца-наблюдателя, усилиями которого удалось достичь срочного перемирия после ночной баталии. Но сколько таких перемирий уже было… Победителю это уже надоело, и он требует полной сатисфакции. Не в Москве или в Брюсселе, а уже в Самарканде. Новый мировой порядок нынче строят на Востоке, не так ли…"

Вечером 13 сентября координатор по стратегическим коммуникациям в Совете национальной безопасности Белого дома Джон Кирби, отвечая на вопрос о роли России в урегулировании армяно-азербайджанского конфликта, выразил опасение, что Москва, наоборот, может воспользоваться возникшей ситуацией, чтобы отвлечь внимание от Украины. Кирби при этом призвал Кремль использовать свое влияние в регионе для ослабления напряженности. Армения уже обратилась с соответствующими просьбами к России, странам-членам ОДКБ и Совету Безопасности ООН. Однако пока Совет коллективной безопасности ОДКБ на экстренном заседании лишь обсудил обстановку на армяно-азербайджанской границе и не нашел ничего лучше, чем направить в регион генерального секретаря организации Станислава Зася. И даже о том, окончательно ли было принято решение о его поездке, ничего не сообщается.

О том, как могут развиваться события дальше, в беседе с Радио Свобода рассуждает военно-политический аналитик Михаил Шерешевский:

– Как всегда, разобраться в том, что происходит сейчас на границе Азербайджана и Армении, очень сложно, тем более быстро установить, кто кого спровоцировал. Так кому больше выгодно было, что называется, выстрелить первым?

– Я бы вообще не фокусировал внимание на том, кто выстрелил первым. Это не имеет никакого значения – в условиях непрерывной вялотекущей войны между двумя государствами это мог быть кто угодно. Куда важнее другое. После "44-дневной войны" прошло почти два года. Несмотря на то что Азербайджан тогда нанес Армении поражение и вернул под свой контроль семь районов, а также около 30 процентов территории Нагорного Карабаха, 70 процентов Нагорного Карабаха остались под контролем Еревана. Государственный аппарат в Азербайджане сегодня чувствует себя в странной ситуации: вроде бы победа одержана, но регион, который Азербайджан считает своим и который признан международным сообществом в этом качестве, до сих пор не под его контролем. Не вполне понятно, как все это объяснять азербайджанскому обществу. К тому же в Нагорном Карабахе расквартированы российские войска, а Москва – военно-политический союзник Армении, и это сдерживает Азербайджан.

Военная мощь Азербайджана очень велика, и она постоянно растет. В то же время Армения так и не смогла восстановить свои вооруженные силы после поражения во Второй Карабахской войне, в которой она потеряла больше половины танков и артиллерии. Азербайджан наступает потому, что может. Нагорный Карабах, где находятся несколько тысяч легковооруженных армянских ополченцев и солдат и сопоставимое количество российских военнослужащих (точное их число неизвестно), остается в окружении трех корпусов азербайджанской армии. А это 50 тысяч военных с современным тяжелым и высокоточным оружием. Тем не менее, Баку не хочет ссориться с Москвой. Поэтому азербайджанские подразделения не пытаются взять Степанакерт и другие города и поселки с армянским населением и не вступают в конфронтацию с россиянами, а медленно продвигаются в регионе — шаг за шагом занимают высоты, господствующие над местностью.

Но Азербайджан хочет вернуть весь Нагорный Карабах. Поэтому в Баку формируется повестка, связанная с так называемым Зангезурским коридором (который пока лишь проект, продвигаемый Баку и Анкарой) и Сюникской областью на юге Армении. Азербайджан говорит, что ему нужен коридор в его эксклав, Нахичевань, через который осуществится прямая связь с Турцией, его главным союзником. И что там, в районе армянской границы с Ираном, пройдет этот коридор, который либо будет иметь статус экстерриториальности, либо там будет армянская таможня. Однако, говорит дальше руководство Азербайджана, если там будет армянская таможня, то тогда в Лачинском коридоре, который соединяет Нагорный Карабах с Арменией, будет стоять азербайджанская таможня – и Баку будет решать, кого туда пускать, а кого нет. При этом проблема Зангезурского коридора еще в том, что нет договора между Азербайджаном и Арменией о делимитации границ. Армянское правительство не хочет подписывать договор, который не будет предусматривать армянский статус Нагорного Карабаха. А Азербайджан считает Нагорный Карабах частью своей территории. Тогда, говорит Баку, мы можем и сами военной силой пробить такой коридор.

У Азербайджана есть договоры с Ираном о транспортировке через его территорию грузов из эксклава Нахичевань на основную территорию Азербайджана. Зангезурский коридор Баку также нужен для этого, но сейчас скорее он используется для давления на Армению, с целью добиться от нее передачи Нагорного Карабаха Азербайджану. Расстояние от Нахичевани до основной территории Азербайджана через территорию Армении – всего около 30 километров, из которых несколько уже заняты азербайджанскими войсками. В принципе, если бы не ряд внешнеполитических факторов, о которых я скоро расскажу, Азербайджан давно бы эту территорию захватил. Но пока он с этим медлит и ведет время от времени военные действия с целью оказания давления на Армению, чтобы принудить ее "решить" карабахский вопрос.

– Можно ли считать случайным совпадением то, что очередное резкое военное обострение между Азербайджаном и Арменией произошло в тот момент, когда на востоке Украины ВСУ внезапно для России перешли в успешное контрнаступление? Я видел мнения, что за этим стоит Кремль – ему срочно нужно оттянуть российское и мировое общественное внимание в другое место, чтобы не говорить о неудачах в Украине.

– Нет, я не люблю такие теории, согласно которым Кремль стоит за любым обострением на Южном Кавказе. Это примерно то же самое, что заявления в духе "Белый дом раздает печеньки на площадях столиц в странах Восточной Европы, чтобы организовать там "цветные революции". Мир слишком сложен для того, чтобы он мог всегда управляться чьими-то коварными планами. Есть достаточно причин для того, чтобы Азербайджан и Армения по своей воле поступали так, как они поступают, "рука Москвы" тут не просматривается. Другое дело, что, да, Кремль всегда там пытается играть роль посредника, добиваясь прекращения огня между сторонами. Это у него иногда получается, а иногда нет.

– Но после осени 2020 года некоторые политологи стали считать, что и Баку, и Ереван – не полностью самостоятельные игроки в регионе. За первым стоит Анкара, за вторым – Москва. По вашему мнению, не следует говорить о такого рода подчинённости – об "управляемости" Армении и Азербайджана?

– Думаю, это ошибочное мнение. Хотя, конечно, Ереван находится в большой зависимости от Москвы. И дело не только в военных базах, которые защищают от азербайджанской армии, но и в том, что основная инфраструктура Армении оказалась под российским контролем. В то время как сотни тысяч армян, не имеющих работы в собственной стране, уезжают на заработки в Россию. И все же, хотя зависимость Армении от России очень велика, она не тотальна.

Ереван осознает, кроме всего прочего, что Кремль, поглощенный "спецоперацией" в Украине, не располагает сейчас ресурсами для крупных военных операций на Южном Кавказе и что, кроме того, международные санкции непрерывно ослабляют российскую экономику. Поэтому Никол Пашинян предпринимает усилия для развития отношений с Турцией, и на этом пути есть определенное продвижение. Ереван использует свою готовность к расширению контактов с Анкарой для того, чтобы влиять на союзный ей Азербайджан и удерживать его от военных действий в Нагорном Карабахе. Сложно сказать, помогает ли это Пашиняну, но он хотя бы пытается. И кроме того, Турция, с ее инвестициями и огромным внутренним рынком, может стать новой альтернативой для Армении. Например, хотя это не очень афишируется, но в Турцию на заработки приезжают десятки тысяч армянских рабочих.

Но и Азербайджан имеет вес в регионе. Он – безусловный стратегический и военный союзник Турции, с которой Армения только-только пытается наладить отношения. И даже если Пашинян в тактическом плане сможет как-то повлиять на ситуацию, допустим, несколько замедлив атакующие действия Азербайджана, он не может изменить геостратегическое положение вещей. Анкара не станет мешать продвижениям своего военного, политического и экономического союзника, Азербайджана, будь то в Сюнике или Нагорном Карабахе. Но есть и еще один важнейший аспект во всей этой запутанной ситуации – дело в том, что сейчас в регионе Азербайджану серьезно мешает Исламская Республика Иран.

Карта из турецкого сегмента твиттера с обозначением теоретического Зангезурского коридора и других важных городов и объектов:

Если российские военные миротворцы в Нагорном Карабахе в значительной мере тормозят решимость Азербайджана взять под контроль этот регион, то Иран делает то же самое на юге Армении. Тегеран прямо говорит, что не допустит азербайджанского контроля над Сюникской обласью и захвата им Зангезурского коридора, что это "красная линия" и что любая попытка Баку решить проблему силой может привести к военному вмешательству Ирана. Это очень серьезно. Вообще, когда эксперты говорят о Южном Кавказе, они постоянно забывают о роли Ирана здесь.

– И почему же Исламская Республика Иран так себя ведет?

– Прежде всего потому, что само существование независимого азербайджанского государства является для Тегерана экзистенциальной угрозой, вне зависимости от любой политики Баку. В Иране всего живут примерно 30 миллионов азербайджанцев, это намного больше, чем в самом независимом Азербайджане. Многие из них компактно, в так называемом "Южном Азербайджане", или Иранском Азербайджане, и там постоянно существует серьезное напряжение, тлеет конфликт местного населения с центральными властями.

По мере роста в Иране персидского национализма там десятилетиями рос и азербайджанский национализм. И тут в 1991 году появился независимый Азербайджан! Для Ирана это вызов, это может стимулировать сепаратистские настроения в Иранском Азербайджане. И поэтому, даже несмотря на то что Азербайджан в целом шиитское государство, как и Иран, режим в Тегеране поддерживает христианскую Армению.

Кроме того, Иран, как и Россия, очень опасается растущего турецкого влияния на Южном Кавказе. До "44-дневной войны" Москва доминировала в регионе. Но после того, как при поддержке турецкого оружия азербайджанские войска нанесли Армении сокрушительное поражение, и после того как в июне 2021 года была подписана Шушинская декларация, ставшая основой военно-политического союза Азербайджана и Турции, стало ясно, что роль Анкары в регионе теперь весьма велика – как стало ясно и то, что монополии Москвы там больше нет. Это очень встревожило не только Москву, но и Тегеран.

Еще один важнейший фактор – то, что у Азербайджана есть и другой ключевой союзник, Израиль. Израильское правительство вместе с Реджепом Эрдоганом буквально накачали Азербайджан высокоточным оружием, аналогов которого у Армении нет. Иран боится, что Израиль создаст свои разведывательные или даже военные базы в Азербайджане. Для него растущее на его границах израильское влияние – адская проблема номер один. Ведь Израиль – принципиальный и главный противник Ирана, и между этими двумя странами идет тихая, но настоящая война.

В целом на всю проблему Южного Кавказа следует смотреть как на площадку соперничества более мощных держав. После ослабления арабских стран, в ходе Арабской весны, доминировать на всем Большом Ближнем Востоке стали три неарабских государства – Израиль, Турция и Иран. Именно вокруг них выстраиваются всякие блоки и коалиции, и именно эти три страны конкурируют за влияние в регионе. Южный Кавказ – это периферия Ближнего Востока. Усиление Турции и особенно Израиля на Южном Кавказе не может не тревожить Иран.

По всем этим причинам Тегеран и тормозит продвижение Азербайджана в Зангезурском коридоре, который отсекает его от Армении, лишая транспортного коридора, имеющего значение как для торговли, так и, что куда важнее, для поставок оружия в Армению. Но такое продвижение, пусть и очень медленное, все-таки происходит, что мы сегодня и наблюдаем – даже если речь идет скорее о демонстрации военной мощи Азербайджана. При этом Турция и Израиль продолжают масштабные поставки новейшего оружия в Азербайджан. Это современные гаубицы, дроны разных типов, многое другое. Очень похоже, что это оружие предназначено уже не для противостояния Армении (она давно Азербайджану не соперник), а для противостояния Ирану.

Это вовсе не значит, что между Азербайджаном и Ираном завтра начнется война. Надеюсь, нет, тем более что экономические, торговые связи между этими двумя странами растут, создаются крупные совместные инфраструктурные проекты, выгодные обоим правительствам. Это купирует противоречия. Задыхающаяся под американскими санкциями экономика Ирана нуждается в валюте, и поэтому Тегерану тоже не до войны. И все же ситуация вокруг Сюникской области очень опасна. Так что скоро мы поймем, готовы ли иранцы к попытке вооруженным путем противостоять азербайджанской армии в этой местности или нет.

– Насколько стратегические и тактические цели, которые ставят перед собой и Армения, и Азербайджан, соответствуют целям Владимира Путина и Реджепа Эрдогана? Насколько опасен и для Москвы, и для Анкары вариант, при котором обстановка на юге Кавказа вдруг совсем выйдет из-под контроля?

– В целом и Турция, и Россия, и Иран сегодня не заинтересованы в новой большой войне между Арменией и Азербайджаном. Думаю, они постараются ее всеми силами избежать и для этого разными путями повлиять на Ереван и Баку. Говоря о будущем – то, что Азербайджан хочет вернуть Нагорный Карабах и взять под контроль Зангезурский коридор, Анкару вполне устраивает. Чего хочет там сегодня Москва, занятая войной в Украине и поэтому утратившая прежнюю возможность влиять на процессы в других местах, сказать сложно. Россия все еще пытается играть роль посредника, сохраняя военное присутствие в Нагорном Карабахе и на территории самой Армении. Если бы не это, то, может быть, азербайджанские войска давно стояли бы под Ереваном.

Из-за того, что война в Украине отнимает все больше сил и ресурсов, Путин сейчас тем более не хочет конфликта с Эрдоганом. И потому, что уже не может себе такого позволить, и потому, что рассчитывает на то, что Эрдоган, с его все более независимой от НАТО политикой, поможет ему выстраивать цепочки новых экономических отношений с разными странами мира, пока более-менее благосклонно относящимися к его поведению на мировой арене. Что поможет Кремлю смягчить или обойти западные санкции. Поэтому Россия не заинтересована и в конфликте с союзником Турции Азербайджаном, и не выступает против него с оружием в руках, пока азербайджанцы медленно продвигаются в Нагорном Карабахе или Сюникской области. Россия очень серьезно замедляет успехи Азербайджана, но она не останавливает их.

– По какой причине сейчас, пока, по крайней мере, на словах, в который раз так "развоевался" турецкий президент Реджеп Эрдоган? Он на днях обрушился с невообразимыми угрозами на Грецию, после ряда двусторонних инцидентов, и в адрес Еревана вновь прозвучали предостережения из его уст, хоть и не такие резкие. Ему мало курдской и других проблем в иных местах?

– Не думаю, что он инициировал последние столкновения между Арменией и Азербайджаном. Что касается Греции, то это еще один особый, очень древний конфликт, тут ничего нового я не видел и не услышал. Полагаю, все пафосными словами и ограничится, как всегда, рассчитанными на самих турок, разумеется. В Турции приближаются общие выборы, а популярность Эрдогана сильно упала, в первую очередь из-за растущей инфляции, которая скоро превысит трехзначный показатель. Он должен как-то поддерживать популярность и свой имидж "отца нации" и патриота.​

– При этом Эрдоган скоро встречается с Путиным в Самарканде на саммите лидеров Шанхайской организации сотрудничества, в которой Турция имеет статус важного наблюдателя. Многие следят за тем, как там пройдет встреча Путина и лидера КНР Си Цзиньпина – но ведь российский и турецкий президенты в Узбекистане также будут переговариваться. И, по многим сообщениям, Эрдоган опять попытается там прощупать почву для организации при помощи Анкары переговоров России и Украины, чуть ли не прямо Владимира Путина и Владимира Зеленского. Это пока идея совершенно безнадежная. Так зачем турецкому президенту во все это ввязываться?

– Турецко-российская торговля растет, товарооборот между странами увеличивается. Россия поставляет около половины газа и около 15–20 процентов нефти, необходимых Турции, продает Турции ракетные системы С-400 и строит атомную станцию Аккую. Стоимость только одной этой АЭС – примерно 22 миллиарда долларов. Причем Москва предоставила Анкаре еще и кредит для проведения строительных работ, речь опять идет о миллиардах долларов, которые стабилизировали на время катящуюся вниз турецкую лиру. Россия, возможно, захочет купить доли в турецких компаниях, чтобы через них иметь возможность торговать энергоресурсами, обходя американские и европейские санкции. И еще Путин, уверен, хочет на самом деле иметь Эрдогана всегда под рукой, на всякий случай – в роли гипотетического нейтрального посредника в столь же теоретических пока российско-украинских переговорах. Вряд ли Анкара согласится на покупку Москвой долей в собственных компаниях: это слишком опасно для нее из-за угрозы вторичных американских санкций. Но как-то же и где-то Эрдоган должен пойти навстречу Путину, чтобы поддерживать все это сотрудничество? Вот он и пытается – так, как сам видит ситуацию и возможные будущие услуги.

В целом все объясняется просто. Турция сегодня – большой и очень независимый игрок на мировой арене. Она использует там, где ей это выгодно, связи с Россией с одной стороны, и с Западом и Украиной – с другой. Анкара пытается ослабить Москву в Черноморском регионе и с этой целью строит для Украины беспилотники "Байрактар" в большом количестве, и одновременно извлекает выгоды из торговли с Россией. Но за все надо будет расплачиваться – не знаю, насколько хорошо Реджеп Эрдоган это понимает.

Радио Свобода