«Азатутюн»: - Могу я представить Вас как бизнесмена?
Хачатур Сукиасян: - Если честно, я не занимаюсь бизнесом с 2005 года. Я в основном занимаюсь анализом. Ну, конечно, я владелец бизнеса. Не знаю, как можно это сформулировать…
«Азатутюн»: - Тем не менее, Вы знаете, что передача бизнеса в управление в Армении, как правило, носит формальный характер, владелец бизнеса остается в ведении бизнеса. Вы согласны?
Хачатур Сукиасян: - Я думаю, что прошло около 10-15 лет, и сознание и среда таковы, что система, которая управляет, имеет достаточно большую самостоятельность. Это и директора, и менеджеры.
«Азатутюн»: - Могу привести пример Гагика Царукяна, когда Комиссия по этике констатировала это, и даже есть видео, на котором видно, как он стоит и отдает указания людям. Он говорит, что передал свой бизнес в управление, но сам лично делает замечания сотрудникам и так далее. Вы всем этим не занимаетесь?
Хачатур Сукиасян: - Я совсем не занимаюсь этим. Возможно, я просто интересуюсь, чтобы иметь лучшее представление об общем положении дел.
«Азатутюн»: - Премьер-министр Пашинян, будучи в свое время оппозиционером, был одним из самых жестких критиков слияния бизнеса и политики. И вот мы видим, что Хачатур Сукиасян, у которого есть бизнес, находится в списке, возглавляемом Пашиняном.
Хачатур Сукиасян: - Я думаю, что Пашинян имел в виду чиновников, которые занимали должности, управляли крупным бизнесом и создавали проблемы людям, имеющим другой бизнес, чтобы их собственный бизнес мог развиваться. Думаю, это впечатление заставило Пашиняна говорить о таком разграничении.
«Азатутюн»: - А Вы можешь стать таким?
Хачатур Сукиасян: - Вы правы, любой может стать таким, если такова система. Но за последние три года все изменилось. Та же судебная система стала независимой. Специальная следственная служба, прокуратура, все они действуют независимо. И я думаю, что за этот период они не были замечены в том, что действуют по чьим-то указаниям.
«Азатутюн»: - Вам не по душе слово «олигарх»? Если следовать правилам учебника политологии, то это человек, у которого есть бизнес, и который влияет на решения правительства.
Хачатур Сукиасян: - Вы упоминаете небольшую нижнюю часть, забывая людей, у которых вообще не было бизнеса, которые были управленцами, но стали миллионерами за очень короткий период времени.
«Азатутюн»: - Они хапуги. Какие же они олигархи?
Хачатур Сукиасян: - Они наносят государству в несколько раз больше ущерба, но Вы им не даете никакого определения. Вы даете определение тому, кто, используя то или иное звено государства, сделал свое положение более благоприятным или получил больший доход. Но человек, который не занимался бизнесом, но имел в десять раз больше дохода за счет других владельцев бизнеса, или же другие работали, платили, вы их… Как Вы это называете? Когда говорят «олигарх», в обществе бытует такое мнение, что оно что-то негативное… Но те, кто грабили, были в государственной системе, вообще не занимались бизнесом, Вы им не даете определения. Называть ли их суперолигархами?
«Азатутюн»: - Представим, что в парламенте обсуждается законопроект, который предполагает введение дополнительного налога, скажем, на работников торговых центров, ярмарок. У Вас тоже есть торговый центр, вы его владелец. Не будет ли у Вас в этот момент конфликта интересов?
Хачатур Сукиасян: - Я думаю, что как только человек начнет лоббировать свой бизнес, в ту же минуту он превратится в ничтожество.
«Азатутюн»: - За эти три года были такие случаи?
Хачатур Сукиасян: - За эти три года, честно говоря, я не видел, чтобы законы принимались в пользу какого-либо ведомства или в интересах группы людей. Я долго думал, входить в политику или нет, всегда это было первичным, чтобы было стабильное большинство, чтобы Армения продолжила этот процесс в течение еще нескольких лет.
«Азатутюн»: - Могу ли я более откровенно сказать, что Вы лично занимаетесь предотвращением возвращения прежних властей?
Хачатур Сукиасян: - Конечно.