Ссылки доступа

Фашистов не увидел, только «утки»


Офицер из Киргизии, назвался Манасом, он воевал за "ЛНР"
Офицер из Киргизии, назвался Манасом, он воевал за "ЛНР"

Бывший советский офицер, представившийся как Манас, рассказал в интервью киргизской службе Радио Свобода, как и почему добровольно завербовался на войну в так называемой "ЛНР" на востоке Украины. Провоевав чуть более полугода в рядах сепаратистов, он решил вернуться на родину. По его словам, он глубоко разочарован тем, что российской стороной выдается полнейшая дезинформация о ситуации на Украине, не соответствуют реалиям рассказы о "бандеровцах и нацистах", воюющих с украинской стороны.

Манас, на вас форма сепаратистских групп "Луганской Народной Республики". Как вы туда попали?

– Я попал туда добровольно в августе 2014 года, но контракт заключил в ноябре. Смотрел телевизор – российский Первый канал, РТР, другие телеканалы. Для меня было важно, что в 1941 году на войне погиб мой дед. Именно мои моральные установки меня и позвали. Телеканалы передавали, что там фашисты поднимают голову, нацисты, показывали свастику. Я сел в поезд, взяв билет до Самары. Оттуда попал в Ростов-на-Дону. Из него через другие российские города, через пограничный пост "Изварино" на автобусе добрался до Украины.

И вы сразу присоединились к сепаратистам?

Там были люди разных национальностей: сербы, чеченцы, казахи, осетины

Не в первый день. Пять дней была "пробивка" – проверяли мои документы. Я взял с собой военный билет и диплом об окончании военного училища. Сам я офицер в отставке, закончил в 1992 году Симферопольское высшее военно-политическое училище. Естественно, служил в Вооруженных силах. Потом был ранен при исполнении обязанностей. И с тех пор был в запасе.

– В Бишкеке у вас не было никаких контактов с украинскими сепаратистскими группами?

Они-то думали, что после Крыма их точно так же признают в качестве "Луганской Народной Республики", "Донецкой Народной Республики", оказалось, что их просто-напросто кинули

Были, но другие. Но они, скажем так, были направляющими, а не отправляющими. Сначала я вошел в Союз казаков зарубежья, связался с определенными людьми. Они дали мне направление. Со мной было 17 человек из Кыргызстана. Мы попали в Украину, потом было распределение, и я попал в отдельную бригаду особого назначения. Вот так и начались для нас боевые действия. Нас держали пять дней в фильтрационном пункте, проверяли документы, уточняли специальности. Я по своей специальности попал. Это был город Краснодон, через пять дней меня отправили в Луганск. Там в то время шли боевые действия. По прибытии познакомился с разведгруппой. Там были люди разных национальностей: сербы, чеченцы, казахи, осетины. Я попал к Че Геваре. Он семиреченский казак, живет в Калининграде. Он и был начальником разведгруппы. Потом начались непосредственно боевые действия.

– Все это время, пока воевали, вы верили в то, что действовали правильно, уехав на Украину?

Мне очень прискорбно: я закончил военно-политическое училище, но попался на такую "утку"

Самый главный перелом у меня на этом и произошел: я думал, что там фашисты, но их в принципе не видел. Мы воевали с регулярной украинской армией. Мы брали в плен противника, уничтожали, ведь это война. У них есть некоторые прорехи – батальоны "Правый сектор", "Донбасс", которые формируются за счет волонтеров, ультранационалистов. Но где их только нет. Но фашистов я не видел.

– А сами попадали в плен?

Нет. Но был ранен. Сначала поставка обмундирования, снаряжения были слабыми. С обеих сторон воевали банды. Там были разрозненные войска, как таковых регулярных войск там не было. Я как-то терпел все это. Но потом, когда видишь все по эфиру…Там работает Первый канал, РТР, потом россияне открыли телеканал "Луганск-24". Там вся информация про войну, другой нет. Но окончательный перелом у меня произошел, когда я увидел российские войска, как они заходят, как воюют. У меня внутри что-то сломалось.

– У вас нет сомнений, что это были именно российские войска?

Там работает Первый канал, РТР, потом россияне открыли телеканал "Луганск-24"

Какие могут быть сомнения, если мы с ними вместе воевали! Сомнений быть не может... Чтобы понять, что это были российские войска, надо узнать способы их комплектования. Это не солдаты срочной службы. Это боеспособные части, которые дислоцируются в Южной Осетии, которые прошли первую и вторую чеченские войны. В основном контрактники. Их туда временами перебрасывают, иногда оттягивают назад. Но они при этом уходят без техники. В процессе они обучают людей, оставляют технику и уходят. Там фронт не очень однородный, бои происходят в разных населенных пунктах.

– Как вы оцениваете подготовку ополченцев? Они получают постоянное обновление военными или военной техникой? Можно ли говорить о деградации?

Друг со мной уехал в Ростов, он воевал и в Дебальцеве, у него нет будущего, если две области вернутся в состав Украины

Деградация началась после заключения последних минских соглашений. Они почему-то считают, что Россия, лично Путин, их кинули. Они-то думали, что после Крыма их точно так же признают в качестве "Луганской Народной Республики", "Донецкой Народной Республики", потом оказалось, что их просто-напросто кинули. Шахтеров сейчас увещевают тем, что Луганская и Донецкая области получат особый статус в составе Украины. Они просто опасаются того, что, если станут регионом Украины с особым статусом, пройдет какое-то время и начнется зачистка. Какая зачистка? Если СБУ будет работать, то сепаратистов все равно будут отслеживать и наказывать. Поэтому некоторые, кто воевали, выезжают из Украины. Вот, к примеру, друг со мной уехал в Ростов, он воевал и в Дебальцеве и везде, у него нет будущего, если две области вернутся в состав Украины. Как их увещевают, они просто должны воевать до последнего, у них нет другого пути. Они никому не верят. Не верят и тому, что их не тронут, уверены, что наступит момент, и все равно их привлекут к ответственности.

– Они получают военную технику и оружие?

– Да, они это получают. Однако сейчас там больше действует регулярная российская армия. Как таковых воюющих шахтеров почти не осталось. Добровольцев тоже осталось очень мало. Сейчас и нас заменяют регулярными войсками, это будут силы сдерживания, которые при любых условиях будут какие-то позиции отстаивать.

– Как вам удалось уйти?

Мне повезло. Есть в законодательстве такое понятие, как отпуск. Мне его дали после того, как взяли Дебальцево. Потом мы сопровождали "груз 200". Контракт я не расторг – это могло вызвать подозрения. Я просто попросился домой, хотя на российской границе не хотели выпускать.

Вы сказали, в вашем сознании произошел перелом. В чем вы разуверились?

– У меня был один мотив, он не оправдался. Оказалось, что все это – агитация и пропаганда. Хотя мне очень прискорбно: я закончил военно-политическое училище, но попался на такую "утку".

– Какое было у вас ощущение? Силы ополчения мощнее украинских?

– Сами по себе силы ополчения, по большому счету, не представляют собой ничего. Преимущество им обеспечивает российская техника. Мне кажется, российская сторона мощнее, в последнее время ополченцам ЛНР начали поставлять гаубицы. И этих орудий – на целую дивизию.

Примечание: имя изменено по просьбе собеседника.

Сокращенная версия интервью. Полная видеоверсия ниже.

Кыргызстанцы, воюющие на Донбассе
please wait

No media source currently available

0:00 0:22:55 0:00

Радио Свобода

XS
SM
MD
LG