3 июня в Сирии проходят президентские выборы, которые формально впервые проводятся на альтернативной основе, хотя ни у кого нет сомнений в том, что победу на них одержит глава нынешнего сирийского режима Башар Асад. О том, какие политические последствия внутри Сирии на международной арене будет иметь предстоящее голосование, рассуждает политический аналитик, специалист по странам Ближнего Востока Андрей Остальский.
Карикатура на президентские выборы в Сирии
– Как вы считаете, самому Башару Асаду зачем нужны нынешние выборы? Ведь в стране идет война. И он мог бы под этим предлогом никаких выборов не проводить.
– Да, но, конечно же, ему выборы будут очень на пользу. И многие западные СМИ об этом пишут. Он объявит о своей полной триумфальной победе, покажет, что большинство населения вроде бы якобы его поддерживает. Разумеется, выборы эти очень странные. Уже заранее известно, что это будет триумфальная победа. Насколько она будет истинной – установить просто физически невозможно. Представьте себе голосование во время гражданской войны в России в каком-нибудь 1919 или в 1920 году. А ведь ситуация не так уж и далека от того, что тогда происходило в российских краях.
Цифры уже определены, что-то должно быть в районе 90%. Заранее такое задание дано, нарисуют столько, сколько надо. Никаких там проблем у Асада быть не может. Но сказав все это, я не исключаю, что очень многие сунниты, простые жители Сирии уже настолько осатанели от войны, что готовы проголосовать даже за дьявола
Здорово по-своему подействовали на многих те демонстрации, которые устроили сирийские власти в своих посольствах за рубежом. В том числе в сирийском посольстве в Москве, в сирийском посольстве в Бейруте, в Аммане и многих других странах. Я видел картинку того, что происходило в Бейруте. Избирательный участок, судя по всему, единственный в посольстве осаждала огромная толпа сирийцев, "мечтающих" проголосовать. И вот эту толпу специально обученные люди очень ловко организовали, превратив в митинг в поддержку президента Асада с соответствующими речевками, лозунгами, флагами сирийскими, портретами господина президента. В общем, все как в СССР во времена голосования за блок коммунистов и беспартийных и, может быть, даже круче в этом смысле. Поэтому, конечно, Уильям Хейг, британский министр иностранных дел, назвал эти выборы пародией на выборы, пародией на демократию. Другие политики другие термины употребляют, но тоже похожие. Конечно же, это фарс. Во время гражданской войны проводить такого рода голосование бесполезно, с точки зрения здравого смысла выявления воли народа. Но с точки зрения пиара, с точки зрения пропаганды государственной, организованной президентом Асадом, конечно же, в этом есть смысл и большой.
В Сирии продолжается гражданская война
– Очевидно, что страны Запада не признают эти выборы. Какие-то будут политические последствия того, что Башар Асад все-таки провел это голосование и формально стал победителем?
– В глазах многих, в том числе некоторых людей и на Западе (не политиков, конечно, они прекрасно понимают истинные обстоятельства голосования), это будет выглядеть так, что Асад получил народный мандат. Допустим, рассуждают они, что-то там преувеличено, подделаны какие-то результаты, какие-то бюллетени, но все-таки большинство вроде за него. Мало того, во многих районах, действительно, может быть, даже сунниты, которые на самом деле режим ненавидят, президента лично ненавидят смертной ненавистью, просто от усталости, от безысходности и под бдительным взором местной службы безопасности пойдут и проголосуют как надо. И будут набраны эти голоса. Мы прекрасно с вами знаем, что так происходило дело в СССР. Я и сам еще не забыл, как этот бюллетенчик, не глядя на него, куда-то там запихивал, куда полагается. В этой машине (даже голосованием я это назвать не могу), в этом механизме, конечно, люди превращаются в винтики. А от войны очень многие устали, в том числе и сунниты.
– Впервые выборы проводятся на альтернативной основе...
– Да, до сих пор всегда был один только кандидат, всегда Асад – сначала отец, потом сын. Это был своего рода референдум за или против единственного кандидата. По известной методике, разумеется, всегда получалось, что колоссальное большинство за. Мы знаем, что и Саддам Хусейн 90 с лишним процентов голосов всегда собирал на президентских выборах в Ираке – при том что довольно быстро выяснилось, что большая половина населения ненавидит его. Это не мешало ему триумфальные победы одерживать. То же самое всегда происходило и в Сирии. Произойдет это и сейчас. Тем более странно, когда это происходит на фоне продолжающейся настоящей страшной кровавой гражданской войны.
Но еще двух кандидатов, видимо, очень внимательно подбирали. Первый – это Хасан ан-Нури. Этот человек недолго был министром у Асада в правительстве. Кажется, он смешанного суннитско-алавитского происхождения. Он принадлежит к клану очень богатому. Это богатая семья, бизнесмены из Дамаска. Он возглавлял так называемую Национальную инициативу, это такая "карманная" организация. Она никакого политического значения не имеет. Но он долго учился и жил в общей сложности 10 лет в США. Поэтому он такой американизированный, блестяще говорящий по-английски человек. Его сейчас часто показывают, приглашают западных журналистов у него интервью взять. Западные журналисты отчасти попадаются на эту приманку. А он отличный оратор. Он очень гладко на великолепном английском говорит, достаточно правдоподобную версию излагает, что он, на самом деле, не за правительство, не за оппозицию, а за мир, за любовь, за бизнес, за реинтеграцию Сирии в мировую экономику. Очень здорово и убедительно звучит, и прекрасно улыбается при этом. А есть Махер Хаджар из Аллепо. Это еще более интересная фигура. Он возглавлял политическую партию со знаковым для российского уха названием "Народная воля". Он, конечно же, такой "Суннит Суннитович Суннитов". Он принадлежал к оппозиции. Он выступал против Асада. Он подвергался репрессиям. Но потом и "Народную волю", и лично Махера Хаджара каким-то образом приручили. Оппозиционность вся выдохлась. Он стал депутатом парламента. "Народная воля" там 2-3 места контролирует.
И сразу же возникает интересный вопрос. Ведь одно из условий выдвижения кандидатом в президенты – получить подписи 35 депутатов парламента в твою поддержку как минимум. И как мог, например, Махер Хаджар, не имеющий друзей и соратников внутри сирийского парламента, получить эти самые 35 подписей? Надо сказать, что сирийский парламент – это как Госдума сейчас российская, а может быть, еще и хуже. Это машина для голосования, принтер для публикаций законов, выгодных президенту, в формулировках без всяких нюансов. И все-таки Махер Хаджар выдвигается. Ясно, что в аппарате президента долго думали – кто именно будет допущен для участия в этих псевдовыборах. Конечно, альтернативные кандидаты не могут набрать никаких голосов. 99% населения никогда о них не слыхали. Ни о Махере Хаджаре, ни о Хасане ан-Нури тоже. С какой стати они будут за них голосовать? Они даже представить себе не могут, за что они выступают. За них голосовать, впрочем, могут только в одном случае – если хотят хоть в какой-то форме сказать "фэ" режиму. Конечно же, это "фэ" будет не очень понятным, потому что эти оба псевдополитика абсолютные марионетки. И ничего изменить и сделать не могут. Ну, так символически, наверное, было бы приятно кое-кому в Сирии увидеть, что не столь уж абсолютна победа президента. Но я думаю, что цифры уже определены, что-то тоже должно быть в районе 90%. Заранее такое задание дано, нарисуют столько, сколько надо. Никаких там проблем у Асада быть не может. Но, сказав все это, я не исключаю, что очень многие сунниты, простые жители Сирии уже настолько осатанели от войны, что готовы проголосовать даже за дьявола.
