Пять лет назад, 26 августа 2008 года, российский президент Дмитрий Медведев после российского-грузинского вооруженного конфликта, так называемой "пятидневной войны", длившейся с 7 по 12 августа 2008 года, и после соответствующих обращений, сначала со стороны абхазского и югоосетинского парламентов, а потом со стороны Совета Федерации и Госдумы России, подписал указы о признании независимости Абхазии и Южной Осетии.
29 августа 2008 года Грузия разорвала с Россией дипломатические отношения. В Тбилиси Абхазию и Южную Осетию считают грузинскими территориями, незаконно оккупированными российскими войсками. Кроме России независимость Абхазии и Южной Осетии за эти годы признали лишь Венесуэла, Никарагуа и островные тихоокеанские государства Науру и Тувалу.
Сегодня и политики, и жители двух самопровозглашенных государств воспринимают факт и смысл своей независимости весьма по-разному, в Абхазии одним образом, в Южной Осетии совсем иначе, считает обозреватель Радио Свобода, эксперт по Северному Кавказу Андрей Бабицкий:
– Абхазию мы можем считать отчасти независимым протогосударством. "Прото" –потому что эта территория, или административное образование, не является самостоятельным и не может себя обеспечивать. Большую часть бюджета Абхазии составляют российские финансовые поступления. Не думаю, что такой порядок вещей идет во благо Абхазии, как, собственно, об этом постоянно говорят и сами оппозиционные абхазские политики. Подобная система порождает синдром иждивенчества, не дает развиваться абхазским формам хозяйствования. Никому сейчас непонятно, что будет с абхазской экономикой. Каким образом Абхазия сумеет наработать ресурсы для того, чтобы создать какое-то собственное производство, собственную промышленность? Самое главное, что этого нет даже в планах. Сухуми рассчитывает, и как бы навеки успокоилась на этом, на российскую помощь.
Но что касается политического смысла независимости, то Абхазия состоялась. Это многонациональная республика, в которой живут русские, армяне, собственно абхазы – титульная нация, грузины. У них есть полное ощущение того, что они являются гражданами, у них есть какое-то понимание гражданского долга, как это часто бывает на таких маленьких территориях, где просыпается "национальный подъем".
– Нет. Сознание жителей Южной Осетии абсолютно иное, чем в Абхазии. Большинство людей здесь абсолютно не доверяют собственным органам управления. Они живут в ожидании того, что Южная Осетия когда-нибудь станет частью России. Да и правители Южной Осетии, начиная с первого же президента, Людвига Чибирова, постоянно обращались к России с просьбой, чтобы она приняла Южную Осетию в свой состав. В Южной Осетии идея независимости формировалась немножко иначе, нежели в Абхазии. В Абхазии действительно было представление о необходимости создать собственную государственность. Это связано с историей, с самоидентификацией абхазов. У южных осетин идея независимости была лишь инструментом и способом защиты от грузинской экспансии.
Конфликт еще во времена Звиада Гамсахурдиа перешел в военную фазу. И их независимость – это была не независимость как таковая, со всех сторон, это была независимость от Грузии! А в России южные осетины всегда видели партнера и союзника. Новый президент, де-факто, республики, Леонид Тибилов буквально три недели назад заявил, что его цель – рано или поздно привести Южную Осетию в состав России. Поэтому говорить, что не только население, но даже люди, отвечающие за функционирование этой государственности, всерьез думают об этой государственности как о серьезном понятии, не приходится.
– В Абхазии и в Южной Осетии есть ли сейчас какие-нибудь политические силы с иным взглядом на вещи, кроме как на теснейшую интеграцию с Россией – в Абхазии и на вхождение в состав РФ – в Южной Осетии?
– В Абхазии идея независимости разделяется абсолютно всеми без исключения политическими силами – и оппозиционными, и находящимися у власти. Есть разные соображения о степени интеграции с Россией. Некоторые выступают за то, чтобы Абхазия налаживала диалог и с Западом. Некоторые, как правящая сила, президент Александр Анкваб, рассчитывают только на отношения с Москвой. Есть и те, кто выступает за развитие контактов с Турцией. Тем не менее, идея независимости не ставится под сомнение в принципе.
В Южной Осетии ситуация иная. Там большинство населения, конечно, выступает за слияние с Россией. Есть какая-то очень небольшая группа людей, которая находится на глубокой периферии политической жизни (правозащитники и журналисты, живущие за рубежом, настаивающие на том, что и Южная Осетия должна стать независимым государством), но их голос, естественно, не слышен в общем хоре, – говорит Андрей Бабицкий.