Ссылки доступа

Портрет женщины


Фрагмент обложки книги Роберта Мэсси "Екатерина Великая. Портрет женщины"
Фрагмент обложки книги Роберта Мэсси "Екатерина Великая. Портрет женщины"
В Великобритании в издательстве Head of Zeus опубликована книга американского историка Роберта Мэсси "Екатерина Великая. Портрет женщины" (Catherine the Great. Portrait of a Woman). Публикация книги приурочена к 250-летней годовщине восхождения Екатерины II на престол. 28 июля 1762 года она совершила бескровный государственный переворот и стала самодержавной императрицей.

О Екатерине II написаны десятки книг и в России, и за ее пределами. Однако, как правило, их авторы в основном пишут о государственной и политической деятельности российской императрицы. У книги Роберта Мэсси другой жанр, который объясняет ее подзаголовок: "Портрет женщины". Американский историк сосредоточился в своей работе на частной жизни Екатерины Великой, которая обросла множеством легенд и толкований. До брака с будущим императором Петром III Екатерину звали принцесса София Фредерика Ангальт-Цербская. Будущая императрица была чистокровной немкой, дочерью мелкого немецкого аристократа. В 16 лет она была обручена с другим немцем – 17-летним принцем Карлом Петером Ульрихом Гольштейн-Готорбским. Перед этим оба они перешли из лютеранства в православие и сменили имена на Екатерину Алексеевну и Петра Федоровича, поскольку императрица Елизавета прочила своего племянника Карла Петера в наследники.

Автор новой биографии Екатерины Великой первую половину своей 600-страничной книги посвятил одинокому детству и юности своей героини, которые сформировали ее незаурядную личность. Роберт Мэсси пишет о Екатерине как о страстной, пытливой, блестяще образованной и амбициозной женщине, полжизни прожившей в обстановке страха и неуверенности. Муж ею пренебрегал, между безалаберным и инфантильным Петром III и его супругой не было ничего общего. На протяжении жизни, пишет Роберт Мэсси, у Екатерины было 12 любовников, из которых, по его мнению, она любила лишь пятерых: Станислава Понятовского, Григория Орлова, Григория Потемкина, Петра Завадовского и Александра Ланского. Автор отмечает любопытную особенность петербургского двора: любовники императрицы были официально признаны придворными, к ним относились не как к объектам ее тайной страсти, а как к законным принцам-консортам. Это был своего рода официальный "институт фаворитизма".

Автор обширной рецензии на книгу Роберта Мэсси в журнале Literary Review известный британский специалист по истории России, профессор Лондонского университета Доналд Рейфилд в интервью РС, говоря о личности Екатерины Великой, отмечает противоречивость ее характера:

– У Екатерины был очень сложный характер, причем настолько противоречивый, что ее иногда можно было принять за лицемерку. В один момент она казалась очень доброй, всё понимающей женщиной, абсолютно нормальной, а в другой – выглядела Макиавелли в юбке. Характер Екатерины включал все эти качества. Нередко она была и злопамятна. Говоря о ней, очень трудно обобщать. Екатерина была очень холодной матерью, лишенной нормальных чувств к детям. Она коварно заманила так называемую княжну Тараканову на российский корабль, а потом убила ее в подвале Петропавловской крепости. Хорошо, что в своей книге Роберт Мэсси сосредоточился на ранних годах Екатерины, на ее детстве и юности, которые очень повлияли на нее, сделав "железным" человеком. Первая часть книги очень хорошо написана.

– Можно ли сказать, что князь Потемкин был ее единственной подлинной любовью?

– Может быть, поскольку после так называемого "развода" ей было очень тяжело. Но главное, что Потемкин был самым умным из ее фаворитов. Он был государственным человеком в отличие от Орлова и других ее любовников. Без Потемкина Екатерине не удалось бы так расширить границы России – присоединить к ней Польшу, Кавказ и чуть ли не половину Турции. Так что Потемкин был ей нужен не только как любовник, но и как советник и министр.

– Любил ли ее по-настоящему кто-то из ее многочисленных фаворитов?

– Очень трудно понять свои чувства, когда тебя императрица приглашает в свою постель. Что это: гордость, любовь или что-то другое… Думаю, что даже сам фаворит не мог бы сказать, что его больше привлекает: власть или личность Екатерины. Мне кажется, что Екатерину как женщину трудно было назвать очень привлекательной, особенно когда первая молодость уже прошла. Она была очень умной женщиной, но главное – у нее была самодержавная власть, и это многих очень привлекало.

– А способна ли была сама Екатерина на искренние чувства в отношении своих фаворитов?

– Думаю, что была способна, но она всегда подчиняла их более глубоким интересам государства и своего царствования. Она всегда была прежде всего императрицей, а уже потом женщиной.

– Вы пишете в своей рецензии на книгу Мэсси о преступлениях Екатерины. Была ли она прямо или косвенно замешана в убийстве мужа, Ивана VI, княжны Таракановой?

– Да, была. Она заранее знала, что, как только Петра III взяли в Ропшу, его убьют. Она это знала и ничего не предприняла для его спасения. Это очень похоже на сталинские методы расправы с людьми – никаких письменных приказов, никаких даже устных распоряжений, человек подносит кулак к зубам, и всё понятно. И Петр III, и Иван VI были преступно убиты. Считается, что сделано это было в интересах государства. Если бы Петр III остался жив, бог знает, что было бы с Россией. Скорее всего, сейчас она была бы провинцией Германии.

– А что можно сказать о политических убеждениях Екатерины? Прав ли Вольтер, считавший ее либералом?

Ничего против либерализма Екатерина не имела, правда, пока не ощущала опасность. В этом случае она становилась таким же тираном, как и все российские самодержцы до нее. К концу жизни она им стала. Она была либералом потому, что это было тогда модно. И в Пруссии, и в других столицах Европы монархи приглашали Вольтера на обед, но, конечно, ничего серьезного в этом не было. Как только что-то угрожало государству, они тотчас забывали о либерализме – как, впрочем, и сегодня.

Радио Свобода
XS
SM
MD
LG