Астгик Ованнисян и более тысячи её соседей надеялись, что после трёх лет ожидания наконец получат свидетельства о собственности на свои квартиры, но этого так и не произошло.
Застройщик крупного жилого комплекса в Давидашенe, где заселено около 40% квартир, был признан банкротом.
Комплекс из шести 18-этажных зданий строила компания «Н и С Констракшн». Сроки завершения строительства, установленные мэрией, застройщик продлевал восемь раз. Однако через восемь месяцев после получения акта завершения строительства начался процесс банкротства.
Судебный процесс инициировала одна из жительниц, адвокат Марине Товмасян, требуя вернуть 17 миллионов драмов, уплаченных за квартиру. Остальные жители недоумевают, почему она не просто подала в суд, чтобы вернуть деньги, а сразу потребовала признания застройщика банкротом. Марине Товмасян отвечает, что до неё уже были другие жители, подавшие иски, но результатов они не добились.
Собственники 1200 квартир в комплексе на ул. Микояна, 64 рассчитывали, что вместе с жильём получат благоустроенный двор, зелёные зоны, беседки, фонтан – всё это было указано в изначальном плане застройки. Однако позже выяснилось, что часть двора и 4 000 м² территории, предназначенной для благоустройства, были переданы другой компании – «КаЭр Констракшн», связанной с застройщиком.
По данным государственного регистра, крупнейшим акционером «Н и С Констракшн» является Аида Ованнисян – ей принадлежит 62,5% компании. А «КаЭр Констракшн» зарегистрирована на Карена Караханяна, который, по расследованию издания «Hetq», является братом мужа Аиды Ованнисян.
Кстати, «КаЭр Констракшн» также участвует в застройке квартала Фирдуси, где владеет несколькими земельными участками.
Мы несколько дней пытались получить комментарий от «Н и С Констракшн», но безуспешно.
Жители обратились к премьер-министру, главе Следственного комитета и генеральному прокурору. В своём развернутом письме они потребовали, чтобы правоохранительные органы выяснили, куда делись деньги, уплаченные за квартиры как наличными, так и по кредиту.
Однако через полгода жители получили ответ: уголовное дело по их заявлению возбуждено не было.