ПРАГА---Отец армянского военнослужащего, погибшего вследствие дедовщины в армии на территории Нагорного Карабаха (Сурену Мурадяну разорвали селезенку, когда избивали старшие по званию), выиграл иск против Армении в Европейском суде по правам человека. Страсбург обязал Армению выплатить Грачья Мурадяну 50 тысяч евро в качестве компенсации, признав и неуставные отношения, и тот факт, что ему не оказали должную медицинскую помощь (при разорванной селезенке лечили от гриппа). На то, чтобы завершить следствие, потребовалось 14 лет.
Это не первое такого рода дело, однако в нем есть интересные аспекты. Один из них: в решении суда на Армению напрямую возлагается ответственность за действия локальной администрации самопровозглашенной Нагорно-Карабахской Республики, а также документируется тот факт, что срочную службу армянские военнослужащие проходят в Карабахе. Об этом мы и поговорили с руководителем Ванадзорского офиса Хельсинкской гражданской ассамблеи, правозащитником Артуром Сакунцем.
Катерина Прокофьева: Европейский суд по правам человека возложил ответственность на Армению за смерть армянского солдата, который проходил срочную службу на территории Нагорного Карабаха, чтобы Армения отвечала за то, что происходит в Нагорном Карабахе. Там такая формулировка, что Карабах выживает за счет помощи Армении, поэтому она контролирует Нагорный Карабах и должна отвечать не только за действия своих граждан, но и за действия карабахских чиновников, раз администрация Нагорного Карабаха ей подконтрольна. Как мне кажется, это первое решение Евросуда такого плана по карабахскому вопросу. Так это или нет?
Артур Сакунц: Нет, до этого Европейский суд тоже сделал соответствующую формулировку о контроле со стороны Республики Армения над Карабахом в деле «Чирагов и другие против Армении». Там тоже есть в формулировке, что армянские власти де-факто влияют и контролируют ситуацию в Карабахе.
Катерина Прокофьева: Но Чирагов был беженцем…
Артур Сакунц: Да, но все равно в решении по этому делу Европейский суд тоже сделал такую формулировку насчет контролируемости со стороны армянских властей над Карабахом.
Катерина Прокофьева: Ну, теперь получается, что, ссылаясь на эти формулировки, жители Карабаха могут жаловаться в армянский суд, если решения соответствующих органов в Степанакерте их не удовлетворяют. Это так?
Артур Сакунц: Нет, это уже другой вопрос, потому что нужно разделить те вопросы, которые находятся под прямой юрисдикцией Армении. В данном случае по смертным случаям, по нарушениям прав военнослужащих в войсках, которые несут свою службу на территории Карабаха, – по этим вопросам рассматриваются дела армянскими правоохранительными органами, т.е. следственными органами и армянскими судами. А есть вопросы, с которыми карабахские жители обращаются в карабахские суды.
Катерина Прокофьева: Если они, пройдя инстанции в Карабахе, ими не удовлетворены, они, ссылаясь на формулировку Страсбурга, могут обращаться к Еревану…
Артур Сакунц: Нет, потому что нет правового механизма, чтобы, допустим, решения Верховного суда Нагорно-Карабахской Республики могли быть обжалованы в судебной инстанции Армении. Тут я хочу четко разделить два разных вопроса. Республика Армения официально является гарантом безопасности жителей Нагорного Карабаха и поддерживает их безопасность, но сами жители Нагорного Карабаха в своих вопросах и в отношениях с карабахскими властями обращаются именно в карабахские следственные органы, правоохранительные органы и суд первой инстанции – Верховный суд. Т.е. их проблемы не рассматриваются армянскими следственными органами и судами.
Катерина Прокофьева: Были случаи, когда жители Карабаха подавали жалобы в Страсбург?
Артур Сакунц: Нет, такого не может быть, потому что решение карабахского суда не может быть обжаловано, если человек считает, что нарушены его права, в Страсбургском суде, т.к. Нагорно-Карабахская Республика не является стороной Конвенции о защите прав человека.
Катерина Прокофьева: Ну а где оно тогда может быть обжаловано?
Артур Сакунц: К сожалению, это проблема таких непризнанных политических образований. Между прочим, аналогичное решение Европейский суд принял в отношении жителя Приднестровья, в котором он признал, что де-факто ситуацию в Приднестровье контролирует Российская Федерация, обвинив ее в том, что Российская Федерация тоже нарушила права (человека – ред.), и одновременно, что Республика Молдова тоже, но с учетом того, что она не полностью может обеспечивать свои полномочия над территорией Приднестровья. Т.е. Европейский суд имеет такие прецеденты.
Катерина Прокофьева: Официально, по международному праву распространяется ли на Нагорный Карабах юрисдикция Армении?
Артур Сакунц: Нет такого. Армянские власти в разных решениях Европейского суда, особенно когда дело касается прав военнослужащих и судебных дел, в том числе тех, в которых я участвовал, представляют какой-то документ, что Республика Армения и де-факто власти Нагорного Карабаха имеют договор о взаимопомощи – только в рамках этого.
Катерина Прокофьева: Вот вы говорите, что нет правового механизма, но я не понимаю… Приведу цитату из решения Евросуда: «Армения находится под обязательством обеспечить в этой области права и свободы, установленные Конвенцией, и ее ответственность по Конвенции не может быть ограничена только действиями ее собственных солдат или чиновников, действующих в Нагорном Карабахе, но также распространяется на действия местной администрации, которая выживает за счет военной и иной поддержки Армении».
Артур Сакунц: Я понимаю, но могу оценивать следующее: Европейский суд вообще-то развивает свои подходы, т.е. весь смысл этого в том, что если государство реально присутствует в лице помощи или своих институций, или каких-то различных механизмов за рамками своих территорий – допустим, это может быть протекция на какой-то территории или прямое контролирование, или через какую-то гуманитарную, военную или экономическую помощь, – то через этот механизм оно также несет ответственность за ситуацию в некоторых вопросах, в которых суд в данном случае считал, что это действительно входит в круг обязательств под юрисдикцией государства. Т.е. Европейский суд в данном случае расширил мандат обязательств государства вне административной территории, в данном случае для Армении. Приведу параллельный пример уже не в рамках Европейского суда. Есть в мире территории, которые контролируются, допустим, властями США – международные, гуманитарные, миротворческие акции или военная помощь. Европейский суд уже на основе этого решения развивает обязательства государства, что хорошо, если оно несет миротворческую миссию, допустим, в Афганистане, в Косово, в Ираке или еще где-нибудь. Параллельно оно должно нести ответственность за возможные нарушения прав человека из-за своего присутствия на этой территории. Я думаю, что это очень хорошее развитие.
Катерина Прокофьева: Артур, кроме того, у меня есть еще один вопрос, который мне хотелось бы разобрать. В этом рапорте была процитирована выдержка из Соглашения о военном сотрудничестве между правительствами Армении и Нагорно-Карабахской Республики, подписанного в 1994 году. Статья этого соглашения разрешает гражданам Армении с их согласия проходить срочную военную службу на территории Нагорного Карабаха. Вот скажите, армянские военнослужащие проходят в Нагорном Карабахе и контрактную, и срочную службу, и если они проходят там срочную службу, они изъявляют желание там служить или их туда посылают по приказу?
Артур Сакунц: Знаете, весь вопрос в том, что, конечно, на основе контрактного механизма они несут службу – тут вопрос не обсуждается. Но что касается срочной службы, вроде бы они дают согласие, что добровольно идут служить.
Катерина Прокофьева: А на практике?
Артур Сакунц: Но насколько это соответствует действительности? На практике все подписывают. Я не считаю, что у всех это добровольное волеизъявление, потому что тут вопрос в том, что по закону военнослужащие армянских вооруженных сил имеют право участвовать в каких-то международных акциях, миссиях или находиться на территории только по согласию парламента. А тут, если взять чисто формально – предполагаю, какие причины могут выдвигать власти Армении, – никакие вооруженные части из Армении не находятся на территории Карабаха, а только военнослужащие хотят служить там в рамках этого договора.
Катерина Прокофьева: А по официальной статистике, сколько там служит срочников?
Артур Сакунц: Это мы тоже хотим узнать, потому что каждый раз, когда мы хотим узнать, сколько человек призывают в армию, у нас это пока считается военной тайной по закону и по решению правительства. К сожалению, даже численный состав вооруженных сил, численность военного призыва, данные о том, кто, где служит, считаются военной тайной. Это даже обжаловали в судебном порядке, но, к сожалению, успеха не добились.
Радио «Эхо Кавказа»