В понедельник, 5 октября, начинается очередная Нобелевская неделя: в Стокгольме будут названы лауреаты премии по естественным наукам, физиологии и медицине, физике и химии, а также станет известен лауреат Нобелевской премии мира. Неделю спустя будет назван обладатель учрежденной не самим Нобелем, а Банком Швеции в его честь премии за достижения в экономический науках. Дата объявления лауреата Нобелевской премии по литературе станет известна позже.
Первые три дня Нобелевской недели посвящены физиологии и медицине (понедельник), физике (вторник) и химии (среда). Как обычно, фамилии претендентов Нобелевский комитет держит в строжайшем секрете (и эти предварительные списки не будут обнародованы как минимум следующие полвека). Так что о том, кто станет лауреатами, остается только гадать – этим ежегодно и занимаются многие эксперты. Впрочем, стабильно угадывать будущих лауреатов не научился пока никто: логика Нобелевского комитета зачастую оказывается весьма загадочной, и выбор победителей регулярно (если не ежегодно) подвергается критике. Это, впрочем, не мешает Нобелевской премии оставаться самой престижной и желанной для ученых, даже несмотря на учреждение Юрием Мильнером и другими звездами технологического предпринимательства более привлекательной в финансовом отношении премии Breakthrough Prize.
Пожалуй, лучше прочих в последние годы угадывать Нобелевских лауреатов удавалось агентству Thomson Reuters, которому, начиная с 2002 году, удалось верно угадать 35 будущих обладателей премии. Впрочем, в прошлом году агентство не смогло верно предсказать ни одного лауреата, а в 2013 году верная догадка была только одна – премия по физике Франсуа Энглеру и Питеру Хиггсу. Но стоит отметить, что в отличие от многих других экспертов, Thomson Reuters строят свои прогнозы, основываясь не на собственном вкусе и интуиции, а исходя из вполне конкретных библиометрических показателей: в список претендентов попадают ученые, работы которых особенно много цитировались в статьях других исследователей. Нередко случается, что предсказанный Thomson Reuters лауреат все же получал Нобелевскую премию, но с задержкой – несколько лет спустя. Так что обратить внимание на предложенный агентством список в любом случае стоит.
Физиология и медицина
В этой области, по мнению Thomson Reuters, на премию претендуют три группы кандидатов. Во-первых, это генетик Джеффри Гордон из Вашингтонского университета в Сэнт-Луисе, изучивший связь состава микрофлоры кишечника с иммунной системой человека, и объяснивший, как сообщество живущих с нами в теснейшем контакте микроорганизмов влияет на нашу способность усваивать питательные вещества, на предрасположенность к некоторым видам болезней и даже на склонность к полноте.
Вторая группа – Казутоши Мори из университета Киото и Питер Уолтер из Калифорнийского университета в Сан-Франциско. Эти исследователи год назад уже стали обладателями престижной медицинской премии Ласкера и теперь, по мнению Thomson Reuters, претендуют на Нобелевскую за работы, связанные с изучением особого защитного механизма клеток: он выявляет и отбраковывает потенциально вредоносные дефектные протеины. Эти исследования, которыми ученые занимались независимо друг от друга, дали новое понимание механизмов развития некоторых наследственных заболеваний.
Наконец, третья группа претендентов – иммунолог российского происхождения Александр Руденский (в настоящее время возглавляющий Людвиговский центр иммунотерапии рака в США), и его коллеги Итан Шевач и Шимон Сакагучи. Эти биологи могут претендовать на Нобелевскую премию за серию работ, связанных с изучением так называемых регуляторных T-клеток. Их назначение в организме – контролировать иммунитет, препятствуя чрезмерной активности клеток организма, защищающих его от вредоносных бактерий и вирусов. Работа T-регуляторов тесно связана с развитием опасных аутоиммунных заболеваний, таких, как диабет или аллергия. Кроме того, изучение регуляторных T-клеток может подсказать новые способы лечения многих видов раковых опухолей.
Физика
В этом году агентство Thomson Reuters включило в список претендентов исключительно физиков, исследования которых тесно связаны с инженерными приложениями. Впрочем, стоит отметить, что в прошлом году лауреатами стали ученые, разработавшие светодиоды голубого цвета, так что есть все основания предполагать, что и нынешний физический “Нобель” окажется скорее прикладным, нежели фундаментальным.
Поль Коркум из университета Оттавы и Ференц Крауш из немецкого института квантовой оптики Макса Планка заслужили признание за пионерские работы в области аттофизики. Приставка атто означает 10 в минус 18-й степени, это на девять порядков меньше, чем нано- (10 в минус девятой степени). Но если в нанотехнологиях речь идет скорее об очень маленьком пространственном разрешении, то аттофизика имеет дело с процессами, происходящими за очень малые интервалы времени. Одна аттосекунда по отношению к секунде – то же, что одна секунда по отношению к 31,71 миллиарду лет (это два с половиной возраста Вселенной). Предполагается, что методы аттофизики будут иметь не только важные инженерные приложения, но и получат применение в медицине.
Американский физик Дебора Джин получила в 2003 году первый в истории фермионный конденсат, который называют шестым состоянием вещества (кроме трех очевидных, а также плазмы и конденсата Бозе-Эйнштейна). Этот крайне необычный вид материи может лечь в основу методов получения соединений, сохраняющих свойство сверхпроводимости при комнатной температуре – а уж потенциальных применений таких материалов не счесть, достаточно назвать квантовые компьютеры.
Чжун Линь Ван из Технологического института Джорджии в Аталанте изобрел так называемые пьезотронные и пьезофототронные наногенераторы. За сложным названием скрываются крошечные наноприборы, способные превращать механическую энергию в электрическую. Thomson Reuters отмечает, что такие устройства подойдут для создания одежды, которая будет, использую ваши движения, вырабатывать электричество, от которого, например, можно будет на ходу заряжать в кармане смартфон.
Химия
Открытия ученых, названных Thomson Reuters среди претендентов на Нобелевскую премию 2015 года по химии, выглядят, пожалуй, наиболее ярко.
Джениффер Дудна из Калифорнийского университета в Беркли и Эммануэль Шарпентье из шведского университета Умеа внесли решающий вклад в создание технологии CRISPR-Cas9. Этот чрезвычайно точный и, что немаловажно, относительно недорогой инструмент позволяет редактировать ДНК: находить нужные участки генетической последовательности и заменять их на другие – совсем как в обычном текстовом редакторе. С помощью этого метода мы сможем исправлять генетические мутации и, в теории, даже нужным образом улучшать геном высших животных, в том числе, человека. С открытием технологии CRISPR-Cas9 суть того, что называется генной инженерией, вплотную приблизилась к своему названию.
Работы Джона Гудэнэфа из университета Техаса в Остине и Стэнли Уиттингэма из университета Бингэмтона не просто замечательны своим прикладным потенциалом, плодами их исследований мы достаточно давно пользуемся ежедневно. Эти ученые заложили физические обоснования разработки литий-ионных аккумуляторов, на которых сегодня работает буквально все – от смартфонов до электромобилей.
Наконец, Кэролин Бертоции из Стэнфордского университета заложила основы химии биоортогональных реакций. Речь идет о химическом воздействии на клетки живого организма, которое никак не отражается на происходящих в них биологических процессах (то есть "ортогонально" им). Изобретение таких методов открыло новые возможности исследования биологических механизмов in vivo – то есть прямо в живом организме, а не в пробирке.
Радио Свобода