Сегодня в ходе парламентских брифингов представители фракций «Армянский национальный конгресс» (АНК) и «Процветающая Армения» (ППА) заявили, что, став членом Евразийского экономического союза (ЕАЭС), Армения не потеряет свой суверенитет.
Отвечая на утверждения о том, что те, кто накануне в Национальном Собрании голосовали за Договор о присоединении к ЕАЭС, являются предателями, руководитель парламентской фракции АНК Левон Зурабян сказал: «Я думаю, что люди, которые действительно думают, что есть потеря независимости, и которые говорят об этом, сами являются настоящими предателями, раз не пришли сломать ограду возле здания Национального Собрания. Если бы я думал, что есть потеря независимости, я бы пришел и сломал ограду, вошел бы в Национальное Собрание, все бы порушил, не дал бы, чтобы такое решение было принято. Те 15 человек, которые собрались, они честнейшие люди: они пришли, чтобы бороться против этого. А те, кто считают, что настала потеря независимости, и не пришли крушить Национальное Собрание, эти люди являются предателями».
Представители ППА, которые тоже голосовали за Договор о присоединении Армении к ЕАЭС, также считают, что Армения не теряет своего суверенитета. По словам члена фракции ППА Степана Маркаряна, при интеграции в любую структуру страны уступают какую-то часть своих полномочий. А если много уступают, то, по словам представителя ППА, виновата данная страна, а не ЕАЭС и ее государства-члены.
Следует отметить, что, хотя ППА и проголосовала за ратификацию Договора, многие члены фракции не принимали участия в голосовании. Например, бывший министр иностранных дел Армении Вартан Осканян и глава комиссии по европейской интеграции Наира Зограбян вообще не присутствовали в зале заседаний парламента. А ряд присутствовавших на обсуждениях депутатов просто не приняли участия в голосовании.
На вопрос Радио Азатутюн, отражает ли эта картина существующие внутри партии разногласия по поводу членства Армении в ЕАЭС, член фракции ППА Степан Маркарян не стал скрывать, что в начальный период по данному вопросу разногласия были: «Мы не рассматриваем это как нечто очень хорошее, но и не рассматриваем это как что-то очень опасное. Это было проявлением прагматизма. Мы убедили друг друга и приняли почти консенсусное решение».