«На деле Армения уже приостановила процесс ратификации протоколов в Национальном собрании. Ничего нового тут нет: Армения не выходит из этого процесса, президент сохраняет свою подпись, говорит, что консультации должны продолжаться. Этим заявлением нынешней политике просто придается официальный характер. Кроме того, это заявление было сделано для внутреннего рынка», - в эксклюзивном интервью Радио Свобода отметил Жирайр Липаритян.
Он также обратил внимание на ту часть заявления Сержа Саргсяна, в которой президент Армении выразил благодарность своему турецкому коллеге. «Президент Саргсян благодарит президента Гюля. В таком случае, кто несет ответственность? Там остаются премьер-министр Реджеп Эрдоган и министр иностранных дел Ахмет Давутоглу. Думаю, что в Турции есть два политических подхода. Гюль хочет отделить двусторонние отношения от карабахской проблемы. Другие не могут отделить эти два вопроса друг от друга. В политическом смысле это, конечно, трудно, как трудным оказалось для нас в первые годы становления республики предложение о развитии отношений с Турцией без предусловий, отделение вопроса Геноцида от вопроса двусторонних отношений», - отметил он.
Обращаясь к событиям 90-х годов, Липаритян заметил: «Неправильно считать, что до 1993 года армяно-турецкая граница была открыта. В советские годы эта граница открывалась раз в неделю, чтобы пассажирский поезд мог проехать в Турцию. После распада СССР и этот поезд тоже перестал курсировать. В дальнейшем граница открывалась лишь несколько раз. В 1992 году по особому распоряжению было разрешено, чтобы 52 тонны пшеницы, направленные из Европы, через эту границу были доставлены в Армению. Помимо этого, несколько раз турецкая сторона открывала границу для меня, чтобы я сумел поехать на переговоры. В целом, армяно-турецкая граница оставалась закрытой».
Дальнейшее затягивание переговоров между официальной Анкарой и Ереваном, по словам Липаритяна, вряд ли, будет в интересах Армении. «Если бы мы нормализовали отношения с Турцией 10 лет назад, то ситуация была бы иной. Я на протяжении 6-7 лет вел переговоры с турками, и вопрос о необходимости подкомиссии историков не обсуждался, подобное предусловие со стороны Турции не выдвигалось. Когда через 10-15 лет ты подписываешь этот документ, появляется дополнительное предусловие. А если подождать еще 5-10 лет, то не знаю, какое еще предусловие может быть выдвинуто», - заявил Липаритян.
Касаясь карабахской проблемы, Жирайр Липаритян отметил: «По моему мнению, сначала нужно коренным образом решить карабахский вопрос, после чего решать уже другие вопросы - с Турцией, Ираном, Россией. Узел находится в Карабахе. Армяно-турецкая проблема во многом носит психологический характер. И в карабахской проблеме есть подобные элементы, однако этот вопрос имеет стратегическое значение».
По впечатлению Жирайра Липаритяна, у Сержа Саргсяна, в отличие от его предшественника, есть желание решить региональные конфликты.
«После 1998 года, когда Роберт Кочарян пришел [к власти], я уже знал, что ни армяно-турецкая проблема, ни карабахский вопрос не будут решены. Кочарян, на мой взгляд, и не должен был решать никаких вопросов, вопреки надеждам многих, особенно в Вашингтоне. Мне это было ясно не только потому, что я знал его, но и учитывая образ мыслей Кочаряна. Президент Саргсян отличается от Кочаряна. Однако он настолько ослаблен и в его окружении, по моему мнению, столько ограниченных людей, что непонятно каким образом он должен действовать. Хотя, думаю, в целом, Саргсян хочет решить проблему», - отметил Жирайр Липаритян.
Он также обратил внимание на ту часть заявления Сержа Саргсяна, в которой президент Армении выразил благодарность своему турецкому коллеге. «Президент Саргсян благодарит президента Гюля. В таком случае, кто несет ответственность? Там остаются премьер-министр Реджеп Эрдоган и министр иностранных дел Ахмет Давутоглу. Думаю, что в Турции есть два политических подхода. Гюль хочет отделить двусторонние отношения от карабахской проблемы. Другие не могут отделить эти два вопроса друг от друга. В политическом смысле это, конечно, трудно, как трудным оказалось для нас в первые годы становления республики предложение о развитии отношений с Турцией без предусловий, отделение вопроса Геноцида от вопроса двусторонних отношений», - отметил он.
Обращаясь к событиям 90-х годов, Липаритян заметил: «Неправильно считать, что до 1993 года армяно-турецкая граница была открыта. В советские годы эта граница открывалась раз в неделю, чтобы пассажирский поезд мог проехать в Турцию. После распада СССР и этот поезд тоже перестал курсировать. В дальнейшем граница открывалась лишь несколько раз. В 1992 году по особому распоряжению было разрешено, чтобы 52 тонны пшеницы, направленные из Европы, через эту границу были доставлены в Армению. Помимо этого, несколько раз турецкая сторона открывала границу для меня, чтобы я сумел поехать на переговоры. В целом, армяно-турецкая граница оставалась закрытой».
Дальнейшее затягивание переговоров между официальной Анкарой и Ереваном, по словам Липаритяна, вряд ли, будет в интересах Армении. «Если бы мы нормализовали отношения с Турцией 10 лет назад, то ситуация была бы иной. Я на протяжении 6-7 лет вел переговоры с турками, и вопрос о необходимости подкомиссии историков не обсуждался, подобное предусловие со стороны Турции не выдвигалось. Когда через 10-15 лет ты подписываешь этот документ, появляется дополнительное предусловие. А если подождать еще 5-10 лет, то не знаю, какое еще предусловие может быть выдвинуто», - заявил Липаритян.
Касаясь карабахской проблемы, Жирайр Липаритян отметил: «По моему мнению, сначала нужно коренным образом решить карабахский вопрос, после чего решать уже другие вопросы - с Турцией, Ираном, Россией. Узел находится в Карабахе. Армяно-турецкая проблема во многом носит психологический характер. И в карабахской проблеме есть подобные элементы, однако этот вопрос имеет стратегическое значение».
По впечатлению Жирайра Липаритяна, у Сержа Саргсяна, в отличие от его предшественника, есть желание решить региональные конфликты.
«После 1998 года, когда Роберт Кочарян пришел [к власти], я уже знал, что ни армяно-турецкая проблема, ни карабахский вопрос не будут решены. Кочарян, на мой взгляд, и не должен был решать никаких вопросов, вопреки надеждам многих, особенно в Вашингтоне. Мне это было ясно не только потому, что я знал его, но и учитывая образ мыслей Кочаряна. Президент Саргсян отличается от Кочаряна. Однако он настолько ослаблен и в его окружении, по моему мнению, столько ограниченных людей, что непонятно каким образом он должен действовать. Хотя, думаю, в целом, Саргсян хочет решить проблему», - отметил Жирайр Липаритян.