«Конец промышленной революции»

Литейщик на металлургическом комбинате в населенном пункте Косая Гора, расположенном к югу от Москвы. Промышленный фотограф Виктор Маха считает, что рано или поздно человечество придет к тому, что о профессии металлурга люди смогут узнать только просматривая изображения и фильмы о прошлом. 

Установки в Пльзене, Чехия. Виктор Маха утверждает, что «промышленная революция уже завершена».

Чугунолитейный завод близ Челябинска, Россия. «Когда я смотрю старые карты 1960-х и 1970-х годов, вижу повсюду фабрики. Сейчас мы потеряли около 80 процентов этих производств, и [потери] растут», - говорит фотограф в интервью РСЕ/РС.

Золоотвал в Никополе, Украина. Численность занятых в тяжелой индустрии заметно снижается по мере того, как новые технологии вытесняют рабочие руки. Бывший сталевар из США в интервью недавно сказал, что «в 1970-х годах для производства тонны стали нужен был труд 10 рабочих, а теперь достаточно и одного рабочего». 

Фотограф Виктор Маха работает с камерой Nikon D800E и объективом 24 мм. За последние 10 лет он сфотографировал более 150 металлургических заводов, в основном в Восточной Европе. Фотограф говорит, что самое сложное в его работе – это получение разрешения на съемку. «Это адски тяжело», - признается Виктор Маха. 

Установка на производстве в Шатле, Бельгия. По словам Виктора Махи, на получение разрешения на съемки уходит от трех месяцев до пяти лет. 

Охлаждение стальных изделий на заводе в Лабеди, Польша. «В следующем месяце я собираюсь снимать завод в Сербии. Добивался разрешения на съемку восемь лет», - говорит Маха.

На сталелитейном производстве в Запорожье, Украина. Маха сказал, что в настоящее время получить разрешение на съемки в странах бывшего Советского Союза намного проще.

Расплавленная сталь в Грёдице, Германия. «В Западной Европе есть террористическая угроза, что делает посещение заводов, к примеру, во Франции, абсолютно невозможным».

Металлург позирует перед фотокамерой на литейном производстве в Пльзене, Чехия.

Рабочий направляет поток жидкого чугуна на заводе в Восточной Чехии. Основной род деятельности фотографа Виктора Махи связан с арендой недвижимости в Праге. «Фотография – это просто хобби, которое вышло из-под контроля», - говорит он.

Производство в Донецке, Украина. «Я не какой-то искусный фотограф. Я не очень интересовался фотографией, просто это лучший способ фиксации производственного цикла», - сказал Виктор Маха в интервью РСЕ/РС.

Рабочие отбирают на пробу образец металла на заводе в Кривом Роге, Украина. Во время съемок на заводе в Восточной Украине Виктору Махе сообщили, что за две недели до его визита на этом производстве погиб рабочий.

На металлургическом заводе в Донецке, Украина. Маха рассказывает, что коллега погибшего на производстве рабочего поведал фотографу, что тело выбросили через забор, чтобы избежать выплат по страхованию, и вызвали скорую помощь туда, обставив так, что это случилось за территорией предприятия.

Рабочий металлургического завода в поселке Косая Гора, Россия. Сделав этот снимок, Маха, по его словам, поскользнулся, спускаясь по узкой лестнице, и повредил себе руку. Он вспоминает, что рана на руке кровоточила, что он с трудом добрался до больницы. «Было плохо, больницы в этой части России в очень плачевном состоянии», - говорит он.

Рабочий в защитном обмундировании в литейном цехе в Бланско, Чехия. После работы металлурга в таком обмундировании «чистят» струей песка.  

Донецкий металлургический завод, 2012 год. После начала войны в 2014 году между правительственными силами и поддерживаемыми Россией сепаратистами завод закрылся. По словам Махи, из-за вооруженного конфликта железную руду не доставляют на завод. «Я думаю, что работа там, вероятно, завершена навсегда», - делится своим мнением Виктор Маха.

Заброшенный завод по производству ртути в Горловке, Украина. Скелет зданий сейчас уже разрушен. Маха рассказывает, что местный житель, сопровождавший его во время съемок руин, показал ему один из прудов и сказал: «Если вы будете пить воду отсюда, то станете мутантом», - пошевелив при этом рукой с шестью пальцами.

Доменный цех в Шатле, Бельгия. По словам Виктора Махи, любовь к тяжелой индустрии передалась ему по наследству – его предки и по отцовской, и по материнской линиям трудились на сталелитейных производствах.

Под доменной печью в Дуйсбурге, Германия. Маха отмечает, что воспитывался в атмосфере, где тяжелая промышленность воспринималась как позитивная работа, а не как грязный труд.

Рабочий направляет расплавленный металл в ковш. Сатка, Россия. Маха признается, что делает такие снимки, потому что хочет «показать своим детям этот мир после того, как он исчезнет».