Венецианская комиссия экспертов по правовым вопросам Совета Европы опубликовала свое консультативное мнение по статье 300.1 Уголовного кодекса Армении, которая касается свержения конституционного строя. Именно по этой статье обвиняется бывший президент Армении Роберт Кочарян.
Консультативное заключение у Венецианской комиссии запросил Конституционный суд Армении, который должен принять решение о конституционности статьи 300.1. Ранее по тому же вопросу свое консультативное мнение опубликовал Европейский суд по правам человека.
В своем заключении Венецианская комиссия отметила:
«В ответ на пять вопросов по статье 300.1 Уголовного кодекса Республики Армения, которая предусматривает наказание за свержение конституционного строя, Венецианская комиссия отметила, что материалы, полученные от большинства ее государств-членов, значительно различаются по поднятым вопросам и деталям. Следовательно, выводы, сделанные в кратком изложении этого консультативного заключения, являются лишь предварительными.
Национальные конституции и законодательства в государствах-членах отличаются друг от друга с точки зрения совершения преступлений против конституционного строя. В государствах-членах, где такие нарушения упоминаются в Конституции, они часто определяются как насильственное и незаконное изменение Конституции как элемент этого преступления, и относятся к Конституции в целом. Другие касаются уважения конституционного строя, не определяя его. Тем не менее, как представляется, не существует никаких законодательных положений, которые бы четко указывали на конкретные статьи Конституции. Однако многие положения Уголовного кодекса/законодательства (если не все, поскольку используемые термины могут отличаться), по-видимому, относятся к Конституции, ссылаясь на конституционные принципы, такие как суверенитет, территориальная целостность, демократия и выборы, или ссылаются на определенные конституционные институты, такие как парламент. Таким образом, представляется, что в случае преступлений против «конституционного строя» нет четких ссылок на конституцию, но можно сделать вывод, что существуют косвенные или предполагаемые ссылки.
Понятия конституционного строя, свержения конституционного строя, узурпации власти как таковые, похоже, не определены в законодательных положениях большинства государств-членов. Многие государства-члены, но не все, рассматривают преступление, связанное с нарушением конституционного строя, в качестве государственной измены, то есть намерение обманным, насильственным и незаконным путем изменить Конституцию или фактическую попытку сделать это, что не всегда требует реального свержения конституционного строя.
Отсутствуют судебные прецеденты в отношении понятий конституционного строя, свержения конституционного строя и узурпации власти, что свидетельствует о том, что в большинстве случаев законодательные положения, регулирующие эти понятия, до сих пор не применялись. Это, в свою очередь, показывает, что не существует наилучшей практики в отношении фактических обстоятельств, при которых обвинения в аналогичных преступлениях, особенно обвинения в государственной измене, рассматривались бы в государствах-членах. Что касается запрета на обратную силу уголовного права и требования о предоставлении четких и точных определений уголовных преступлений в законодательстве, то критика понятия конституционного строя и неточностей в отношении свержения конституционного строя может быть смягчена осознанием того, что среди государств-членов Венецианской комиссии существует общая позиция относительно того, чтобы оставлять эти понятия неопределенными и неточными. Поэтому нельзя сделать вывод о том, что является наилучшей практикой с точки зрения правовой определенности. Однако, учитывая этот принцип соразмерности, представляется разумным ожидать, что чем шире законодательное положение, тем больше внимания следует уделять личным свободам и основным правам обвиняемого. При более подробном толковании такого положения следует учитывать принцип dubio pro reo (обвиняемый не может быть осужден, если по-прежнему существуют сомнения в его виновности)».
Отметим, что еще в прошлом году судья Давид Григорян, который рассматривал дело главного обвиняемого по делу «1 марта» Роберта Кочаряна, и команда адвокатов Кочаряна обратились в Конституционный суд для определения конституционности положения статьи 300.1 Уголовного кодекса, по которой бывшему президенту предъявлено обвинение. Конституционный суд, в свою очередь, принял решение приостановить рассмотрение этого заявления и обратиться за советом в международные организации – Европейский суд по правам человека и Венецианскую комиссию Совета Европы. Поскольку в 2008 году действовала другая статья Уголовного кодекса – статья 300 («Узурпация власти»), адвокаты бывшего президента утверждают, что его нельзя обвинять по статье, которая не существовала в то время.