Орел и решка Соединенного Королевства

Вне Евросоюза Великобритании будет сложнее защититься как от угрозы исламского терроризма, так и от "возрождающегося российского национализма и агрессии". Таков смысл появившегося в среду в британской прессе письма группы отставных генералов, в прошлом служивших на ключевых командных и должностях в королевских вооруженных силах.

Днем ранее с воззванием в поддержку того, чтобы "остаться в Европе", выступила большая группа крупных бизнесменов, в том числе свыше 30 топ-менеджеров, представляющих компании, включенные в FTSE 100. Сторонники выхода Соединенного Королевства из ЕС пока не могут похвастаться подобной "тяжелой артиллерией" на своей стороне, но их кампания в большей степени ориентирована на средние и низшие слои общества, для которых мнение лондонского Сити не слишком авторитетно.

Дэвид Кэмерон по окончании переговоров в Брюсселе 19 февраля

На прошлой неделе британскому премьер-министру Дэвиду Кэмерону удалось добиться на переговорах в Брюсселе некоторых уступок, которые позволили ему заявить дома, что отныне Великобритания в рамках ЕС будет располагать политической и экономической свободой в достаточной мере для того, чтобы Brexit – аббревиатура для British exit, то есть выхода Британии из ЕС – стал излишним. Лондон настаивает на том, что не будет участвовать в дальнейшей политической интеграции Европы, не примет в обозримом будущем евро, не станет платить в фонды ЕС, связанные с программами помощи задолжавшим членам еврозоны вроде Греции, а также будет бороться с излишней финансово-экономической регуляцией, которую многие считают главным злом, идущим из Брюсселя. Есть и другие пункты, касающиеся, в частности, урезания социальных выплат для работающих в Британии иммигрантов из других стран ЕС.

Тем не менее торжествовать победу Дэвиду Кэмерону рано. После возвращения из Брюсселя премьер выяснил, что правящая Консервативная партия и его собственный кабинет безнадежно раскололись по вопросу о Brexit’e, а значительная часть общества считает привезенное им соглашение недостаточно гарантирующим британский суверенитет. Что будет дальше, что перевесит в британском общественном мнении: традиционное для островитян стремление быть в Европе и одновременно вне ее, или же страх перед возможными в случае ухода из ЕС экономическими потерями, а то и распадом самого Соединенного Королевства? Как проголосует Британия 23 июня, в день референдума по вопросу о пребывании в Евросоюзе?

Вот мнение живущего в Лондоне писателя и политического комментатора Андрея Остальского.

–​ Андрей, в британской печати обнародовано письмо 13 фельдмаршалов и генералов, которые агитируют за то, чтобы страна оставалась в ЕС. Перед этим было письмо топ-менеджеров крупнейших фирм в поддержку того же. Это что – "зов души" этих людей или начало массированной кампании за то, чтобы остаться в ЕС, которая инспирирована правительством Кэмерона?

– Вы знаете, это и то, и другое, и, может быть, что-то третье. Конечно, правительство Кэмерона прилагает максимальные усилия для того, чтобы поддержать точку зрения самого премьера, который, добившись некоторых уступок от Европейского союза, полон решимости теперь достичь победы на референдуме. А победа для него будет, если большинство британцев выскажутся за то, чтобы страна в составе Евросоюза осталась. Но вообще, конечно, мы наблюдаем сильнейший раскол в британском обществе, все опросы общественного мнения об этом говорят, раскол на всех уровнях, во всех социальных слоях, профессиональных группах. Скажем, казалось бы, впечатляющий результат: 200 руководителей компаний, в том числе 36 из числа ста главных, решительно высказались в поддержку позиции Дэвида Кэмерона. Уверен, что искренне, вряд ли тут можно думать о каком-то лицемерии, обмане. Но при этом две трети руководителей компаний, входящих в ту же "великую сотню", отмолчались, во многих случаях просто открыто отказались это письмо подписывать.

Друзья-соперники? Премьер-министр Великобритании Дэвид Кэмерон (справа) и мэр Лондона Борис Джонсон

​–​ Но, с другой стороны, они не подписали и ничего альтернативного, в поддержку Brexit’a.

– Я как раз хотел сказать: это не значит, что все они обязательно за выход из Евросоюза, поскольку действительно ничего альтернативного они пока тоже не подписали. Но это говорит о другом – о расколе. Уже известны конкретные факты о том, как, скажем, председатель совета директоров одной очень крупной и знаменитой компании поспорил, разошелся с генеральным директором этой же компании, между ними произошла нешуточная размолвка на заседании совета директоров. И совет директоров в итоге постановил: мы в этом не участвуем, компания свои позиции не будет обнародовать, поскольку этой единой позиции нет. Другой типичный вариант: руководитель менее крупной, но все же довольно значительной фирмы написал в редакцию одной из газет, что мы не знаем, кого поддержать, потому что мы толком не поймем, каковы будут конкретные результаты выхода Британии из Евросоюза. Скажем, в вопросе иммиграции: если полностью иммиграция прекратится, то мы не сможем выписывать необходимых нам специалистов из-за рубежа, из стран ЕС прежде всего. Или будет наоборот: мы это право сохраним, только будет ограничен доступ на британский рынок труда неквалифицированным рабочим? Непонятно. А это ведь колоссальная для нас разница, пишет этот бизнесмен. Насколько это приведет к введению таможенных тарифов между Британией и ЕС? Мы этого просто не знаем, а потому позиции свои определить не можем и вынуждены отмалчиваться, написал он.

–​ Раскол произошел, как мы видим, и в правящей Консервативной партии, и в самом правительстве. Насколько он серьезен? Это в перспективе может партию ослабить или даже уничтожить?

– Да, это очень серьезно, это экзистенциальный вопрос для Консервативной партии. Сейчас вообще сложилась ситуация, которую не назовешь нормальной, когда реальной парламентской оппозиции в Британии почти не стало. Дэвида Кэмерона волнует только внутрипартийная оппозиция, к которой принадлежит правый фланг его партии. Мало того, по некоторым данным, до двух третей рядовых консерваторов на самом деле выступают против позиции самого премьер-министра. В самом правительстве, правда, подавляющее большинство, больше 20 человек, Кэмерона поддержали. Насколько искренне, насколько из карьеристских соображений – можно об этом спорить. Но пять министров с правом голоса и один министр без такового объявили о том, что будут поддерживать кампанию за выход Британии из ЕС. Дэвид Кэмерон, в частности, потерял своего близкого друга и многолетнего соратника Майкла Гоува, которого очень ценил, нынешнего министра юстиции. И они уже обмениваются достаточно резкими аргументами в своем заочном споре. Насколько нормально может продолжать функционировать правительство, аппарат премьер-министра в таких условиях? Возникают сомнения на этот счет.

–​ А Борис Джонсон, мэр Лондона, который тоже поддержал выход Британии из ЕС, действует из карьеристских соображений, в которых его обвинил Кэмерон?

– Чужая душа — потемки. Борис Джонсон – человек невероятно талантливый, харизматичный, самый популярный, политик, наверное, в современной Британии. Это восходящая звезда Консервативной партии, которому очень многие прочат кресло премьер-министра. На поверхности дело выглядит так, что он колебался, но та мысль, что если уже в июне референдум закончится поражением Кэмерона, то это открывает прямую дорогу Борису Джонсону к креслу премьер-министра, конечно же, не может нормального политика не привлекать. Политики по определению циники, они не могут быть другими, их пожирает изнутри страсть к карьере, к продвижению на политической авансцене. Если у них этой страсти нет, они не могут быть политиками. С другой стороны, Борис Джонсон – человек образованный, очень талантливый, блистательный журналист, публицист. Я внимательно читал его колонку в "Дейли Телеграф", где он аргументировал свою позицию. Аргументы сильные, по-своему интересные, необязательно с ними соглашаться, но у человека есть определенная позиция. Даже политики при всем цинизме имеют некоторое право на презумпцию невиновности.

Сторонник независимости Шотландии накануне референдума в 2014 году. Тогда не получилось - получится теперь?

​–​ А что говорят сейчас относительно пока гипотетической, но все-таки угрозы отторжения Шотландии от Соединенного Королевства, если сама Британия решит покинуть ЕС? Как известно, правящие в Шотландии сейчас националисты – убежденные сторонники ЕС. Насколько реален, по-вашему, сценарий отделения Шотландии?

– Все считают, что это реальная угроза. Хотя тот же Борис Джонсон, о котором мы только что говорили, пытается убедить общественность, что необязательно так случится, что Шотландия не настолько отличается от остальной Британии и проголосует в целом так же, как англичане, валлийцы и североирландцы. Но неубедительно как раз этот тезис прозвучал, особенно на фоне заявления лидера правящей Шотландской национальной партии, первого министра Шотландии Николы Старджен, которая абсолютно ясно дала понять: если решение на референдуме будет принято в пользу выхода Британии из Евросоюза, то почти наверняка Шотландия начнет подготовку к новому референдуму о независимости. Политологи дают понять, что в этом случае шансы на то, что Соединенное Королевство перестанет существовать в известной нам форме, очень и очень велики.

–​ А каков ваш прогноз: останется Британия в Евросоюзе или уйдет? Или предсказать невозможно пока?

– Всерьез предсказать, наверное, невозможно. Большинство моих друзей, из числа интеллигенции английской, считает, что Кэмерон с трудом, но победит, что все-таки рацио возобладает над эмоциями. Дело в том, что в душах большинства британцев живут очень серьезные сомнения относительно того, надо ли Британии утрачивать часть своего суверенитета, подчиняться Брюсселю и так далее. Но люди образованные преодолевают эти эмоции, разум говорит им, что Британии выгоднее остаться в Евросоюзе, поэтому они проголосуют так. Насколько мои друзья хорошо знают свое собственное население, тот же рабочий класс, жителей бедных районов – на этот счет не могу ничего утверждать, подробных исследований на тему их отношения к ЕС просто недостаточно. Можно бросать монету, выпадет орел или решка. С тем же успехом можно гадать, чем закончится референдум в июне, – говорит писатель и политический комментатор из Лондона Андрей Остальский.

Радио Свобода