ВАШИНГТОН---В середине уходящей недели в СМИ прошла информация о том, что американский штат Мэн признал независимость непризнанной Нагорно-Карабахской Республики. Эта информация снова спровоцировала дискуссии в блогосфере о ресурсах и возможностях армянского лобби, двойных стандартах и информационных войнах вокруг неразрешенных конфликтов на Южном Кавказе. Но корректно ли говорить о самом факте признания, если внешнеполитические вопросы являются прерогативой не отдельного штата, а федерального правительства США?
После распада Советского Союза внешнеполитический курс США на Кавказе строился на основе признания территориальной целостности новых независимых государств и межреспубликанских рубежей, утвержденных в советский период. Интересный парадокс. Официальный Вашингтон демонстративно осуждает советское наследие и с опаской относится к возрождению СССР в любой форме, но при этом трепетно защищает нерушимость границ того времени. Отсюда критичное и моментами даже пренебрежительное отношение американского внешнеполитического истеблишмента к абхазской и югоосетинской де-факто государственности.
Your browser doesn’t support HTML5
Парадоксы и двойные стандарты
Однако Нагорный Карабах является исключением из правил. Это – единственная непризнанная республика бывшего Советского Союза, которая, начиная с 1998 года, получает финансирование на различные гуманитарные проекты через Американское агентство международного развития (USAID), а также ряд других государственных структур. Естественно, все эти ассигнования обсуждаются и голосуются в Конгрессе США. В Сенате и в Палате представителей существует и группа сторонников непризнанной республики, которая в рамках ограниченных ресурсов (ведь территориальная целостность Азербайджана поддерживается и Белым домом, и Госдепом) пытается оказывать по разным каналам поддержку НКР. В первую очередь исключение для Нагорного Карабаха объясняется активностью армянского лобби.
Спору нет, этот фактор играет важную роль. Но и не только этот. Для американского истеблишмента и сегодня после окончания "холодной войны" все то, что связано с противостоянием коммунизму и советской власти едва ли не священно. Между тем нагорно-карабахское движение, в особенности на этапе поздней "перестройки", успешно продвигало идею о своей борьбе как противостоянии несправедливой сталинской национальной политике. Многие более сложные и противоречивые детали и нюансы конфликта остались известны узким специалистам, в то время как сам антисталинский пафос хорошо запомнился еще с конца 1980-х годов. Отсюда и разность в оценках абхазского, осетинского и нагорно-карабахского проектов. Первые два воспринимаются, скорее, как инструменты союзного центра, а затем России для сохранения политического влияния на Грузию.
Неудивительно, что сторонники НКР помимо Вашингтона, округ Колумбия, присутствуют и в других штатах. 10 апреля две палаты высшего законодательного органа штата Мэн приняли совместную резолюцию по Нагорному Карабаху:
Инициаторами принятия данного документа стали республиканцы Скотт Хаманн (избран в Южном Портленде), а также Эндрю Гаттин и Сара Гидеон (представители, соответственно, Вестбрука и Фрипорта). Однако рассматривать резолюцию как акт признания государственности НКР было бы неверно. Во многом она выглядит похожей на документ, принятый в ноябре прошлого года парламентом самого крупного австралийского штата Новый Южный Уэльс. И в первом, и во втором случае федеральные правительства сохранили свою приверженность территориальной целостности Азербайджана, в то время как законодатели штатов лишь рекомендовали поддержать право НКР на самоопределение и гарантировать это право для его граждан. При этом акцент в обоих случаях делался на том, что в непризнанной республике развивается свободное и независимое общество на основе демократического выбора.
Сенаторы и представители штата Мэн также обратили внимание на милитаризацию со стороны Азербайджана, необходимость решения застарелого конфликта мирным путем и установления гарантий безопасности в "стратегически важном регионе". Фактически резолюция адресована президенту Бараку Обаме и Конгрессу США, и законодатели просят их поддержать право на самоопределение НКР и его более активное вовлечение в международные процессы.
Таким образом, перед нами декларативный, но не правоустанавливающий документ. Однако было бы неверным рассматривать его как ничего не значащую бумагу. Декларация расширяет рамки международной дискуссии вокруг нагорно-карабахского конфликта и собственно перспектив непризнанной республики. На нее будут ссылаться, ее будут цитировать и обсуждать. Не обойдется и без передержек и некорректных интерпретаций. Не будем забывать, что конфликт еще далек от своего разрешения. Как бы то ни было, а такого рода дискуссии помогают НКР сохранить свое особое положение в кавказской политике Соединенных Штатов. С общественным мнением американский истеблишмент не может не считаться.
Приглашенный научный сотрудник Центра стратегических и международных исследований, США, Вашингтон Сергей Маркедонов
